Ассоциация~

[Taileen]

Показали мне кусочек из "Царства небесного" Елены Хаецкой. Да, похоже на одну чудесную романтическую историю, которую мне когда-то довелось сыграть) Жених - сушеная рыба, и невеста - допытливая и дразнящая девушка))

– Что это вы созерцаете меня, точно святое изображение? – сказала ему однажды Изабелла, когда они прогуливались по маленькому дворику с фонтаном.
Девушка подошла к воде, встала на самый край фонтана, изогнулась и всунула лицо прямо в бьющие струи. Онфруа невольно взял ее за локоть, чтобы она не упала.
– Жарко! – фыркая, сказала Изабелла. – Вам кто-нибудь говорил, монсеньор, что вы – сушеная рыба?
– Не знаю, – растерянно ответил Онфруа, чем насмешил ее еще больше.
– Ну так я вам говорю! Моя сестра ни за что не хочет мне рассказать, что с ней делали мужчины. И коннетабль, мой верный рыцарь, тоже молчит.
– Коннетабль? – Онфруа терялся все больше и больше.
Изабелла повернула к нему мокрое лицо. По ее щекам стекали веселые полоски воды, темные глаза изумрудно искрились. Большая капля воды скатилась на губы девушки и остановилась. При виде этого Онфруа едва не потерял сознание.
– Ну да, – важно объявила Изабелла. – Коннетабль объявил себя моим верным рыцарем. Я похожа на его дочку Бургонь, должно быть, потому что он меня ужасно опекал. Советовал насчет одежды. Он, впрочем, всем советует. Женщины от него без ума. У меня никогда не было лучшей подруги, чем коннетабль Королевства!
– Боже, что вы болтаете… – пробормотал Онфруа.
Он разжал пальцы, выпуская локоть Изабеллы. Она опять наклонилась к фонтану.
– Ну вот, – добавила она, – я часто об этом думаю. А вы разве нет? Ведь у вас были разные подруги? Здесь, в Краке, говорят, будто вы девственник. Собирались стать монахом и все такое. Вы действительно собирались стать монахом, мой господин? Это было бы очень прискорбно.
– Боже, о чем вы говорите! – снова сказал Онфруа.
– Ну, я ведь буду вашей женой, я должна любить вас, а вы – меня, иначе у нас не будет детей.
Онфруа молчал, глядя, как Изабелла, высунув язык, слизывает капли.
– Вы, наверное, сейчас думаете, что я – дитя, – сказала она, не глядя на него и следя за тем, как солнце играет в воде фонтана. – Что я так невинна, что не понимаю, о чем говорю и что с вами делаю. – Тут она повернулась и обожгла его своим византийским пламенным взором. – Ну так вот, я – не дитя и очень хорошо знаю, что говорю! Я нарочно вас мучаю, ясно вам? Я хочу, чтобы вы мучились! Потому что вы – сушеная рыба!
Она резко вскинула голову, чтобы получше окатить презрением своего растерявшегося жениха, но не удержала равновесия и – взмахнув в воздухе длинными волосами, длинными рукавами, распущенными концами золотого пояса – обвалилась в фонтан. Сверкающие струи воды взметнулись над ней и торжествующе обрушились на упавшую девушку.
Мгновение спустя Онфруа бросился к бассейну. Изабелла сидела в воде, отлепляя от лица мокрые пряди.
– Ну, где вы? – спросила она как ни в чем не бывало.
Глаза ее были крепко зажмурены.
Онфруа осторожно схватил ее за талию и вытащил. Тело девушки было гибким и очень горячим, как будто у нее случился жар. Затем он провел ладонями по ее лицу, стирая воду, и она тотчас распахнула глаза.
– Мой герой! – шепнула Изабелла, сияя. – Все-таки вам удалось спасти меня!
Он еще раз погладил ее по лицу и по мокрым волосам. Глаза его сузились, узкий рот шевельнулся.
– Чему это вы улыбаетесь? – спросила девушка, тотчас делаясь подозрительной.
– У вас волосы на ощупь точь-в-точь как у моей собаки.
– Вы желаете оскорбить меня, мой господин? – Изабелла надулась.
Онфруа наконец засмеялся. Она дернулась, но он удержал ее.
– Куда это вы собрались, моя госпожа?
– Я хочу переменить платье, мой господин.
– Здесь нет коннетабля, вашей лучшей подруги, моя госпожа, так что придется вам ходить в мокром.
– Вы – тиран и очень жестокий человек, – объявила Изабелла.
Они уселись рядком в тени, обнялись, чтобы удобнее было обмениваться колкостями, и провели так остаток дня и половину вечера, покуда их не позвали к ужину.